от нуля до восьмидесяти парашютов
Вот после такого можно считать себя законченным слэшером. Граждане, которые против, под кат не лезьте, хорошо?
Там, конечно, ПГ-13, но тематика... не для слабонервных.
))
Автор: Джайа
Название: О превращениях, бесконечных спорах, базилике и чудесах настоящей любви
Рейтинг: ПГ-13
Жанр: флаффороманс
читать дальшеПерсонажи: Люмьер и Когсворт из, хм, "Красавицы и Чудовища".
(я люблюююю этот мульт!)
Написано для Фуфайки на заказ: "чтоб перепалки, перепалки и перепалки. ииии поцелуй)))))))))". Все есть. Совсем как в каноне.да-да. в каноне есть и поцелуй
— Но скольких он убил и съел на этой войне?
Верней, скольких убил? Потому что съесть их обещала я.
Много шума из ничего (в моем пересказе)
— Оливковое масло с итальянскими специями? О, très bien, très bien! Оно как раз заканчивалось! Всего две бутылки и так дорого? Ah, Diable! Что за жмоты в этой деревне живут! Будем специи из Италии привозить! Стоит только нашему господину пожелать, как их деревню…
Утреннее солнце светит в начисто вымытые окна кухни. Здесь все начищено, все блестит, ни пылинки, ни пятнышка, а иначе monsieur Люмьер разгневается и настучит растяпе-служанке по голове скалкой или даже сковородкой. Он вообще очень эмоциональный. Впрочем, когда кухня сияет чистотой, то monsieur Люмьер совсем не против быть с дамами самым галантным мужчиной на свете. И чем больше дам, тем лучше.
Дверь довольно бесцеремонно распахивается, отвлекая Люмьера от приятных мыслей — он не так давно тут работает, но уже знает: так сюда заходит только….
— Скоро ли подадут завтрак? Господин уже заждался! — и вопрос тоже довольно бесцеремонен. И расталкивает поварят он тоже бесцеремонно. Как же хорошо, что бутылки с оливковым маслом уже в шкафчике, и ни один надутый и самодовольный дурак не сможет их случайно уронить.
— Завтрак уже подали, — Люмьер демонстративно громко хлопает стеклянной дверцей шкафчика. — Monsieur Когсворт слишком медленно ходит, что понятно при его весе, а потому не успевает с поручениями. Вам бы тележкой обзавестись, чтоб вас возили.
— Тележкой! — возмущенно фыркает Когсворт и краснеет от гнева. — Дворецкий не может быть таким вьюном, как некоторые… У дворецкого должно быть… — пару секунд он размышляет и трет лоб под насмешливым взглядом Люмьера, — должно быть достоинство!
— Но даже достоинства должно быть в меру, чтоб оно не мешало ходить.
С этими словами Когсворт распрямляет плечи и гордо удаляется из сияющей чистотой кухни. Под хихиканье поварят. Люмьер только победоносно усмехается.
~*~*~*~
— Фонтан? Ah, Diable! Опять грязищу разведут! Придется мыть кухню трижды в день, а не дважды.
— Не ругайся при детях, Люмьер, — строго говорит миссис Поттс и косится в сторону Чипа. — Фонтан это очень красиво, да и хозяина это немного развеет. А то он скучает в последнее время. Конечно, ему бы не фонтан, а книжку бы поучительную…
— Книжку? Наш господин — настоящий мужчина, — фыркает Когсворт. — Ему на балы нужно ездить! Веселиться, развлека…
— Девушку найти хорошую, — перебивает Люмьер, немедленно позабыв о фонтане. — Чтоб потом жениться.
— Он слишком молод для этого! — с достоинством говорит Когсворт. — Любому мужчине нужно сначала… развлечься как следует. На балах, поухаживать за всеми подряд, обмануть парочку…
— Не при детях! — снова возмущается миссис Поттс, но ее уже не слышат.
— Обмануть? Парочку? Как ты смеешь, надутый бочонок, так говорить о девушках?! За такое и на дуэль вызвать можно!
Миссис Поттс тихонько, чтоб не прервать беседу, закрывает Чипу уши и вместе с ним удаляется.
— Как ты смеешь, швабра недоделанная, обзывать меня бочонком?!
— А кто ты еще? Сам-то хоть за одной девушкой ухаживал?! Тоже мне, специалист! Обмануть! Ха!
— На себя посмотри! Моралист! — уперев руки в боки заявляет обвиняющее Когсворт. — Вечно всем глазки строишь!
— Я никому ничего не обещаю! — гордо парирует Люмьер. Когсворт краснеет, распрямляет плечи, задирает нос… но ничего достойного в ответ придумать не может.
~*~*~*~
Дождь хлещет по окнам так, что стекла дрожат, завывает ветер, и в целом погода на удивление отвратительная. Давно стемнело, почти весь замок спит, но Когсворт идти к себе не торопится. Кухня ярко освещена, здесь жарко натоплено и пахнет лимонной цедрой, ванилью и корицей, которые Люмьер добавлял в сегодняшний десерт. А в углах еще можно уловить запах базилика и свежих помидоров — ими он украшал поданный на ужин мясной пирог. Сам Люмьер сидит за столом посреди кухни и записывает на желтом листочке завтрашнее меню. Это для поварят, которые должны будут ранним-ранним утром проверить, все ли ингредиенты есть, а если чего-то нет или что-то несвежее, мчаться в деревню и покупать.
От оглушительного раската грома Когсворт подпрыгивает и съеживается, но немедленно выпрямляется, словно ничего и не было. И чтобы хоть на что-то отвлечься, Когсворт думает, что у тощего повара очень изящные движения. Например, когда он молчит и о чем-то размышляет, подперев одной рукой голову, а пальцами второй отстукивает какую-то мелодию по крышке стола, или когда пишет, размахивая пером так, словно это дирижерская палочка. А еще его одежда вся, наверняка, пропиталась запахом базилика и лимонной цедры…
— Когсворт! Ты грозы боишься, что ли? — свернув листок с меню в аккуратную желтую трубочку, интересуется Люмьер. В самом деле, это выглядит… трогательно — растерявший все самодовольство Когсворт. И хочется обнять его покрепче, чтоб не дрожал так.
— Ничего п-подобного! — в доказательство своих слов Когсворт гордо скрещивает руки на груди и старается не полезть под стул, когда очередной раскат грома сотрясает замок от основания до самой высокой башенки. — Просто в такую ночь не очень-то уютно одному. А ты пока спать не идешь, вот я и… составляю тебе компанию.
На сей раз гром застает Когсворта врасплох.
— Ай! — и чтоб хоть на что-то отвлечься, Когсворт хватает Люмьера за руку. Надо же что-то делать… — Ох!
— Даже Чип грозы не боится, — задумчиво констатирует Люмьер, осторожно высвобождая руку из цепких пальцев дворецкого.
— Я тоже не боюсь! Я… я… — Когсворт страшно краснеет. — Я подумал, что ты боишься! Такие тощие, как ты, обычно всего подряд боятся!
— Я?! Боюсь грозы?! Ха! За такое точно на дуэль можно вызвать! Но раз ты так боишься, посижу с тобой еще тут, пока спать не захочешь.
Люмьер улыбается — довольно дружелюбно, что никак с его возмущенно-снисходительным тоном не вяжется — и похлопывает дворецкого по спине. Тот вздыхает и придвигает свой стул поближе к стулу Люмьера. Кухня внезапно становится очень уютной, а раскаты грома — далекими и нестрашными. Здесь светло, горит камин, пахнет лимонной цедрой и базиликом. И теплым воском горящих свечей. А Люмьер что-то мурлычет себе под нос и довольно улыбается. И хочется придвинуться поближе и услышать, что там за песенку он напевает…
А потом раздается — нет, не раскат грома, а стук в дверь.
~*~*~*~
Все сбились в одной комнате. Так немного легче переживать окончание этой ужасной ночи. И здесь не слышен жуткий то ли вой, то ли рев — молодого хозяина.
— Вот так я и знал, что ничем хорошим это не кончится! Ни-чем хо-ро-шим! В такую ночь! пускать кого-то на порог! Я сра-а-аазу почувствовал неладное! Едва только она появи…
И среди согласных вздохов и всхлипов раздается вполне ожидаемый ехидный голос:
— Если я все правильно помню, то именно ты предложил впустить ее и напоить чаем. Потому что все уже спали, кроме нас. А я точно этого не предлагал.
— Я?! — грохот, кто-то вскрикивает, затем слышится оханье и извинения. И все тот же ехидный голос:
— И смотри, куда прыгаешь. То, что ты теперь не сможешь никому отдавить ногу не значит, что ты не сможешь причинить никому вред.
— Я хотел быть вежливым к даме! Она пришла в такую ночь… На себя посмотри! Просто со смеху умереть, во что превратился!
— Мне всегда казалось, что подсвечники очень изящны. Зато будильники!..
— Часы, по крайней мере, сложно устроенный механизм, а ты… кусок металла со свечками! Сразу видно, что ума в тебе мало.
— Часы! Вечно тикают на одной ноте! Никого не напоминает? Сложно устроенный! Ха!
— Ха! — но ничем возразить Когсворт не может и мрачно замолкает. И в наступившей тишине слышится голос Чипа:
— Мама, мама, а они даже теперь ругаться все время будут? Разве теперь мы не должны все подружиться? В сказках так…
— И не только в сказках, мой дорогой, — вздыхает миссис Поттс, — но для всего нужно время.
~*~*~*~
— Ah, Diable! Никто не ест! Никто ничего не ест! Мое прекрасное оливковое масло пылится на полке и скоро пропадет! C’est horrible! Все! Все прекрасные продукты пропадают… Je suis très malheureux!
— Он несчастен! — фыркает Когсворт. — Он несчастен! Из-за того, что на кухне помидоры тухнут! А то, что мы превратились в, э-э-ээ, предметы! И велик шанс, что такими на всю жизнь останемся?! А все почему? Потому что хозяин не умеет обращаться с женщинами! Тебя это не делает несчастным?
— Хозяин не умеет сдерживаться и быть вежливым, это, увы, так. И учиться этому он не хотел… Значит, пусть так учится. Но надежда всегда остается, — мягко вмешивается мисс Поттс, пытаясь оборвать неизбежную перепалку. Но на то она и неизбежная:
— Я не собираюсь переживать из-за того, что ты на всю жизнь останешься будильником-недоростком! Я даже порадуюсь, потому что ты это заслужил! Ты надутый индюк, который ничего, кроме себя не видит! Индюк!
— А ты швабра! Железка безмозглая! Думаешь о помидорах! О базилике! О масле!!! А мы…
— О базилике я не говорил, — внезапно задумчиво и с легкой, отчего-то ностальгической печалью протягивает Люмьер. — Но он тоже пропадет. Жаль, он был удивительно душистым… Правда ведь?
Когсворт надувается. Но ему тоже немного жаль, что чудесный базилик, которым пропахла вся кухня той ужасной ночью, пропадет.
тбс в комментах
![;)](http://static.diary.ru/picture/1136.gif)
![:)](http://static.diary.ru/picture/3.gif)
Автор: Джайа
Название: О превращениях, бесконечных спорах, базилике и чудесах настоящей любви
Рейтинг: ПГ-13
Жанр: флаффороманс
читать дальшеПерсонажи: Люмьер и Когсворт из, хм, "Красавицы и Чудовища".
(я люблюююю этот мульт!)
Написано для Фуфайки на заказ: "чтоб перепалки, перепалки и перепалки. ииии поцелуй)))))))))". Все есть. Совсем как в каноне.
— Но скольких он убил и съел на этой войне?
Верней, скольких убил? Потому что съесть их обещала я.
Много шума из ничего (в моем пересказе)
— Оливковое масло с итальянскими специями? О, très bien, très bien! Оно как раз заканчивалось! Всего две бутылки и так дорого? Ah, Diable! Что за жмоты в этой деревне живут! Будем специи из Италии привозить! Стоит только нашему господину пожелать, как их деревню…
Утреннее солнце светит в начисто вымытые окна кухни. Здесь все начищено, все блестит, ни пылинки, ни пятнышка, а иначе monsieur Люмьер разгневается и настучит растяпе-служанке по голове скалкой или даже сковородкой. Он вообще очень эмоциональный. Впрочем, когда кухня сияет чистотой, то monsieur Люмьер совсем не против быть с дамами самым галантным мужчиной на свете. И чем больше дам, тем лучше.
Дверь довольно бесцеремонно распахивается, отвлекая Люмьера от приятных мыслей — он не так давно тут работает, но уже знает: так сюда заходит только….
— Скоро ли подадут завтрак? Господин уже заждался! — и вопрос тоже довольно бесцеремонен. И расталкивает поварят он тоже бесцеремонно. Как же хорошо, что бутылки с оливковым маслом уже в шкафчике, и ни один надутый и самодовольный дурак не сможет их случайно уронить.
— Завтрак уже подали, — Люмьер демонстративно громко хлопает стеклянной дверцей шкафчика. — Monsieur Когсворт слишком медленно ходит, что понятно при его весе, а потому не успевает с поручениями. Вам бы тележкой обзавестись, чтоб вас возили.
— Тележкой! — возмущенно фыркает Когсворт и краснеет от гнева. — Дворецкий не может быть таким вьюном, как некоторые… У дворецкого должно быть… — пару секунд он размышляет и трет лоб под насмешливым взглядом Люмьера, — должно быть достоинство!
— Но даже достоинства должно быть в меру, чтоб оно не мешало ходить.
С этими словами Когсворт распрямляет плечи и гордо удаляется из сияющей чистотой кухни. Под хихиканье поварят. Люмьер только победоносно усмехается.
~*~*~*~
— Фонтан? Ah, Diable! Опять грязищу разведут! Придется мыть кухню трижды в день, а не дважды.
— Не ругайся при детях, Люмьер, — строго говорит миссис Поттс и косится в сторону Чипа. — Фонтан это очень красиво, да и хозяина это немного развеет. А то он скучает в последнее время. Конечно, ему бы не фонтан, а книжку бы поучительную…
— Книжку? Наш господин — настоящий мужчина, — фыркает Когсворт. — Ему на балы нужно ездить! Веселиться, развлека…
— Девушку найти хорошую, — перебивает Люмьер, немедленно позабыв о фонтане. — Чтоб потом жениться.
— Он слишком молод для этого! — с достоинством говорит Когсворт. — Любому мужчине нужно сначала… развлечься как следует. На балах, поухаживать за всеми подряд, обмануть парочку…
— Не при детях! — снова возмущается миссис Поттс, но ее уже не слышат.
— Обмануть? Парочку? Как ты смеешь, надутый бочонок, так говорить о девушках?! За такое и на дуэль вызвать можно!
Миссис Поттс тихонько, чтоб не прервать беседу, закрывает Чипу уши и вместе с ним удаляется.
— Как ты смеешь, швабра недоделанная, обзывать меня бочонком?!
— А кто ты еще? Сам-то хоть за одной девушкой ухаживал?! Тоже мне, специалист! Обмануть! Ха!
— На себя посмотри! Моралист! — уперев руки в боки заявляет обвиняющее Когсворт. — Вечно всем глазки строишь!
— Я никому ничего не обещаю! — гордо парирует Люмьер. Когсворт краснеет, распрямляет плечи, задирает нос… но ничего достойного в ответ придумать не может.
~*~*~*~
Дождь хлещет по окнам так, что стекла дрожат, завывает ветер, и в целом погода на удивление отвратительная. Давно стемнело, почти весь замок спит, но Когсворт идти к себе не торопится. Кухня ярко освещена, здесь жарко натоплено и пахнет лимонной цедрой, ванилью и корицей, которые Люмьер добавлял в сегодняшний десерт. А в углах еще можно уловить запах базилика и свежих помидоров — ими он украшал поданный на ужин мясной пирог. Сам Люмьер сидит за столом посреди кухни и записывает на желтом листочке завтрашнее меню. Это для поварят, которые должны будут ранним-ранним утром проверить, все ли ингредиенты есть, а если чего-то нет или что-то несвежее, мчаться в деревню и покупать.
От оглушительного раската грома Когсворт подпрыгивает и съеживается, но немедленно выпрямляется, словно ничего и не было. И чтобы хоть на что-то отвлечься, Когсворт думает, что у тощего повара очень изящные движения. Например, когда он молчит и о чем-то размышляет, подперев одной рукой голову, а пальцами второй отстукивает какую-то мелодию по крышке стола, или когда пишет, размахивая пером так, словно это дирижерская палочка. А еще его одежда вся, наверняка, пропиталась запахом базилика и лимонной цедры…
— Когсворт! Ты грозы боишься, что ли? — свернув листок с меню в аккуратную желтую трубочку, интересуется Люмьер. В самом деле, это выглядит… трогательно — растерявший все самодовольство Когсворт. И хочется обнять его покрепче, чтоб не дрожал так.
— Ничего п-подобного! — в доказательство своих слов Когсворт гордо скрещивает руки на груди и старается не полезть под стул, когда очередной раскат грома сотрясает замок от основания до самой высокой башенки. — Просто в такую ночь не очень-то уютно одному. А ты пока спать не идешь, вот я и… составляю тебе компанию.
На сей раз гром застает Когсворта врасплох.
— Ай! — и чтоб хоть на что-то отвлечься, Когсворт хватает Люмьера за руку. Надо же что-то делать… — Ох!
— Даже Чип грозы не боится, — задумчиво констатирует Люмьер, осторожно высвобождая руку из цепких пальцев дворецкого.
— Я тоже не боюсь! Я… я… — Когсворт страшно краснеет. — Я подумал, что ты боишься! Такие тощие, как ты, обычно всего подряд боятся!
— Я?! Боюсь грозы?! Ха! За такое точно на дуэль можно вызвать! Но раз ты так боишься, посижу с тобой еще тут, пока спать не захочешь.
Люмьер улыбается — довольно дружелюбно, что никак с его возмущенно-снисходительным тоном не вяжется — и похлопывает дворецкого по спине. Тот вздыхает и придвигает свой стул поближе к стулу Люмьера. Кухня внезапно становится очень уютной, а раскаты грома — далекими и нестрашными. Здесь светло, горит камин, пахнет лимонной цедрой и базиликом. И теплым воском горящих свечей. А Люмьер что-то мурлычет себе под нос и довольно улыбается. И хочется придвинуться поближе и услышать, что там за песенку он напевает…
А потом раздается — нет, не раскат грома, а стук в дверь.
~*~*~*~
Все сбились в одной комнате. Так немного легче переживать окончание этой ужасной ночи. И здесь не слышен жуткий то ли вой, то ли рев — молодого хозяина.
— Вот так я и знал, что ничем хорошим это не кончится! Ни-чем хо-ро-шим! В такую ночь! пускать кого-то на порог! Я сра-а-аазу почувствовал неладное! Едва только она появи…
И среди согласных вздохов и всхлипов раздается вполне ожидаемый ехидный голос:
— Если я все правильно помню, то именно ты предложил впустить ее и напоить чаем. Потому что все уже спали, кроме нас. А я точно этого не предлагал.
— Я?! — грохот, кто-то вскрикивает, затем слышится оханье и извинения. И все тот же ехидный голос:
— И смотри, куда прыгаешь. То, что ты теперь не сможешь никому отдавить ногу не значит, что ты не сможешь причинить никому вред.
— Я хотел быть вежливым к даме! Она пришла в такую ночь… На себя посмотри! Просто со смеху умереть, во что превратился!
— Мне всегда казалось, что подсвечники очень изящны. Зато будильники!..
— Часы, по крайней мере, сложно устроенный механизм, а ты… кусок металла со свечками! Сразу видно, что ума в тебе мало.
— Часы! Вечно тикают на одной ноте! Никого не напоминает? Сложно устроенный! Ха!
— Ха! — но ничем возразить Когсворт не может и мрачно замолкает. И в наступившей тишине слышится голос Чипа:
— Мама, мама, а они даже теперь ругаться все время будут? Разве теперь мы не должны все подружиться? В сказках так…
— И не только в сказках, мой дорогой, — вздыхает миссис Поттс, — но для всего нужно время.
~*~*~*~
— Ah, Diable! Никто не ест! Никто ничего не ест! Мое прекрасное оливковое масло пылится на полке и скоро пропадет! C’est horrible! Все! Все прекрасные продукты пропадают… Je suis très malheureux!
— Он несчастен! — фыркает Когсворт. — Он несчастен! Из-за того, что на кухне помидоры тухнут! А то, что мы превратились в, э-э-ээ, предметы! И велик шанс, что такими на всю жизнь останемся?! А все почему? Потому что хозяин не умеет обращаться с женщинами! Тебя это не делает несчастным?
— Хозяин не умеет сдерживаться и быть вежливым, это, увы, так. И учиться этому он не хотел… Значит, пусть так учится. Но надежда всегда остается, — мягко вмешивается мисс Поттс, пытаясь оборвать неизбежную перепалку. Но на то она и неизбежная:
— Я не собираюсь переживать из-за того, что ты на всю жизнь останешься будильником-недоростком! Я даже порадуюсь, потому что ты это заслужил! Ты надутый индюк, который ничего, кроме себя не видит! Индюк!
— А ты швабра! Железка безмозглая! Думаешь о помидорах! О базилике! О масле!!! А мы…
— О базилике я не говорил, — внезапно задумчиво и с легкой, отчего-то ностальгической печалью протягивает Люмьер. — Но он тоже пропадет. Жаль, он был удивительно душистым… Правда ведь?
Когсворт надувается. Но ему тоже немного жаль, что чудесный базилик, которым пропахла вся кухня той ужасной ночью, пропадет.
тбс в комментах
У Когсворта заводится дурная привычка: целыми днями он торчит в главном холле и караулит парадную дверь. Иногда Люмьер присоединяется, но тогда Когсворт принимается ворчать и прогонять его — это верный знак, что они простоят в холле до утра: будут как всегда спорить ни о чем или молчать — Когсворт надуто, Люмьер усмехаясь, потому что всегда переспоривает, — глядя в разные стороны.
Чип считает, что эти двое давно уже — лучшие друзья, иначе зачем бы им так много времени проводить вместе, пусть и за таким нелепым занятием, как бессмысленные препирательства или обиженное молчание?
~*~*~*~
…когда хлопают тяжелые ворота, раздается стук шагов по дорожке, ведущей к парадному входу, а потом дверь осторожно отворяется и входит какой-то напуганный путешественник, миссис Поттс уже наверняка знает, что что-то началось.
~*~*~*~
— И куда господин поселил девушку? В хорошую комнату? — Когсворт беспокойно бегает по столу, иногда даже подпрыгивает от волнения.
— Конечно, в хорошую! — фыркает Люмьер. — Ведь это я ему подсказал…
— Ты?! Ну конечно! И девушку сюда тоже ты привел?!
— Завидуешь? Не бегай так, все болтики выпадут!
— Завидую?! Вот еще! Я просто… — Когсворт уже запыхался, но остановиться не может, — просто пытаюсь восстановить справедливость! Ты слишком много о себе мнишь! Тоже мне — знаток женских сердец!
— Вообще-то, — немного театрально подмигивает Люмьер, — так и есть. Чем ты похвастаться точно не можешь.
Когсворт надувается, но затем победоносно выдает:
— Но у тебя даже возлюбленной нет!
— Я уже говорил, — вздыхает Люмьер, и огоньки на свечках вспыхивают ярче, — что мое сердце отдано всем женщинам. Было бы обманом предпочесть только одну… N’est pas? Но вообще-то я влюблен. Только это не твое дело.
Когсворт фыркает, но ничего не говорит и уж точно не собирается признаваться, что ему немного любопытно: в кого это влюблен его тощий оппонент.
В замке пока тихо, хотя он уже наполнен ожиданием.
— Ничто, я говорю вам, ничто не сближает влюбленных так, как сильная размолвка, а затем вместе пережитая опасность! — Люмьер весь сияет. Он расхаживает по ковру у камина и, усиленно жестикулируя, развивает свою мысль. Он почти пританцовывает. — Она уже заинтересована! Он произвел на нее впечатление. Спас жизнь! Все идет ве-ли-ко-леп-но!
Когсворт с сомнением поглядывает на него. Они одни в гостиной: хозяин давно уже ушел спать, остальные тоже вскоре разошлись. Но эти двое как всегда заговорились… Метель за окном утихла, но снег по-прежнему идет. В гостиной тепло и удивительно уютно. Когсворт даже ловит себя на мысли, что в такие вечера лучше всего сидеть, обнимая кого-нибудь за плечи, пить горячий сладкий чай и напевать что-то, глядя то на огонь в камине, то на снег за окном, то на того, кто рядом… то есть, на ту, конечно.
— Замечтался о том, как мы снова станем людьми? — ехидно интересуется Люмьер. И Когсворт долго откашливается, словно поперхнувшись чем-то.
— Давно хотел спросить, — наконец выдавливает он, — ты чай любишь сладкий или без сахара?
— Цветочный, — подув на свои огоньки, заявляет Люмьер. — И без сахара. Он только портит вкус и аромат. Но сейчас мы все равно не можем пить чай.
И звучит это так самодовольно, что Когсворт вмиг жалеет о своей минуте слабости.
~*~*~*~
А потом Когсворту приходится совсем туго. Замок словно наэлектризован, разве что только молний нет. Все служанки бегают совсем обезумевшие и болтают только о том, как прекрасна любовь, миссис Поттс то и дело принимается напевать что-то лирическое, а невыносимый Люмьер… просто невыносим. Конечно же, вся эта романтика, любовь, ухаживания, невысказанные чувства — во всем этом он как рыба в воде. Загадочно улыбается, рассуждает о том, что mademoiselle Белль и их господина надо только слегка подтолкнуть друг к другу, совершенно ниоткуда выдумывает великолепную идею с библиотекой, наблюдает, носится по всему замку, пританцовывает, напевает все время, совсем как миссис Поттс, и улыбается, улыбается, улыбается…
А его, Когсворта, идеи не срабатывают, никто уже его не слушает, все занимаются своими делами или теми делами, что им поручают миссис Поттс или Люмьер. Возмутитель, просто возмутительно! И нужно стараться, чтоб собственная голова оставалась на плечах, а не кружилась, повинуясь общему безумию.
А любовь и в самом деле прекрасна.
~*~*~*~
— Прекрасно танцуют! — раздается вдруг прямо под ухом шепот Люмьера. — Ты только посмотри!
Он весь сияет и сам покачивается в такт музыке, и кажется, было б с кем, он бы закружился в танце.
Господин бросает на них счастливый и — когда такое было?! — робкий взгляд, словно ищет одобрения. Они одобрительно машут, а потом господин и ее прелестная партнерша уходят на балкон любоваться звездами и, конечно, же объясняться в любви.
— Ах, любовь… — мечтательно вздыхает Люмьер. — Все-таки она прекрасна…
— Твое сердце принадлежит всем женщинам, — немного ревниво напоминает Когсворт. — Хотя ты и влюблен в кого-то при этом…
— Помню-помню, мой милый будильник-недоросток, я как-то слишком разболтался, а ты болван и ничего не понимаешь в любви… — почти с нежностью отмахивается Люмьер. — Но как же это прекрасно, когда танцуешь, гуляешь за руку, любуешься на звезды… не так ли? Ах, Когсворт… — слова у Люмьера заканчиваются, остается только сгрести Когсворта в объятья и с чувством расцеловать в обе щеки.
~*~*~*~
Настоящая любовь может вспыхнуть в тяжелые минуты, но ими же она и проверяется. Эта мысль не покидала Люмьера всю битву. В том числе и когда какой-то толстый коротышка едва не растопил весь люмьеровский воск своим мерзким факелом, а Когсворт лихо съехал по перилам и ткнул упомянутому коротышке… куда попал, в общем-то, туда ткнул. И за это тоже стоило расцеловать Когсворта. И заодно вспомнить совсем недавно высказанную мысль насчет влюбленных и спасения жизни. А размолвок до этого хватало…
Когда почти всех пришельцев выгоняют, а замок затихает, все чувствуют, что битва еще не кончилась, что она продолжается — наверху, на крыше. И там происходит что-то очень важное.
К утру все решится.
И от осознания этой мысли, Когсворт чувствует противный холодок где-то в области маятника. И придвигается поближе к Люмьеру, заодно беря его за руку. А тот, хотя тоже порядком взволнованный, почему-то улыбается.
Весь замок в огнях. И небо расцвечено фейерверками.
~*~*~*~
— …и я ничего еще не говорю о твоей дурацкой привычке чуть что лезть целоваться!
Они бушуют уже на кухне, которую надо будет, немного поспав и придя в себя после безумной ночи, привести в порядок. Сюда попросила их удалиться миссис Поттс, чтоб, как выразилась она «не портить праздник». И здесь они с удовольствием продолжают доругиваться.
— Вообще-то ты не возражал!
— Ты не оставил мне и шанса возразить! Схватил и поцеловал! Не свою милашку Мари, ни миссис Поттс, а меня! Возмутительно!
— О да, крайне. Сам теперь жалею! — немедленно взвивается Люмьер, оскорбленный в лучших чувствах. — Надо же было выражать привязанность к такому болвану бесчувственному! Который только и думает, что выслужиться перед хозяином и заработать себе получше репутацию!
— Это я-то?! Я… я забочусь только о его благе! Я сразу сказал, что Белль…
— Это я сказал, болван! Я! А ты не поверил! А я сразу все понял! Едва она на пороге появилась!
— Ты?! Может, ты и пустил сюда ее папашу, ну уж о том, что именно она…
— Индюк! Болван! Хвастун!
— Швабра! Подсвечник-переросток!
И тут земля начинает дрожать. Спор мгновенно обрывается.
— Ч-что это?!
— Откуда мне… — презрительно начинает злой Люмьер, но осекается. Дрожь усиливается и усиливается, словно трясется, готовый рухнуть, весь замок. — Ай!
Тяжеленный шкаф с посудой начинает сползать прямо на них, оттуда высыпаются тарелки, вилки, ножи. А пол под ногами трясется все сильней.
— Бежим! — орет Когсворт. — Бежим отсюда!
Но дверь захлопывается. Они забиваются в единственный угол, куда не долетают осколки посуды и не падает никакая мебель.
— Что это такое? Ведь замок расколдован! Откуда…
— Думаю, какие-то последствия… — бледнея, бормочет Люмьер. Затем он одной рукой обнимает Когсворта. — Скоро прекратится. И мы пойдем спать. А потом еще раз вычистим замок…
Когсворт кивает и осторожно берет Люмьера за руку. И почему-то дрожь становится немного слабей. Словно одобряя их примирение.
— Стихает, — замечает это Люмьер. — Теперь можно к выходу пройти. Только осторожно. Тебе, конечно, это трудновато будет. За столько лет не похудел…
— Это тебе трудновато, — бубнит Когсворт, — тебя и ветерком сдует, а тут просто землетрясение… тут же с ног собьет.
И предсказание его немедленно сбывается, правда, для обоих: в последний раз — но очень сильно замок сотрясается неведомой силой от подземелий до флюгеров и замирает. Оставляя Люмьера и Когсворта лежать на полу.
— Тебе бы похудеть, — придавлено говорит Люмьер.
— Пока не успел! — ворчит Когсворт. — Прости, не позаботился.
— Сползи же ты с меня, Когсворт!
— Да пожалуйста! Большое удовольствие…
Люмьер с трудом понимается на ноги и отряхивается от осколков.
— У тебя в волосах полно.
— Можешь убрать? — он наклоняет голову, и Когсворт чувствует неизвестно откуда взявшийся запах базилика. Он-то и наводит Когсворта на несвойственные ему мысли и решения. О том, что любовь прекрасна, и что ее нужно проявлять не только в минуты опасности.
— Э-ээ, — выпаливает дворецкий, глядя снизу вверх на Люмьера. — Я вовсе не считаю, что поцелуи это плохо. Иногда они… очень… нужны. Для выражения чувств, которые иначе не выразить.
— Например, каких? — широко улыбнувшись, спрашивает Люмьер.
— Например, любви, — Когсворт краснеет, но на сей раз не от гнева и не от желания придумать ответ поудачней, а потом, зажмурившись, целует Люмьера, и прибавляет: — К базилику.
О дааа, все очень кавайно и флаффно.
Джай)))))))))))))))))))))))
черт, где ж слов-то взять?))))) достойных)))))
*выдохнула, но продолжает улыбться))))*
они такое чудо!
какииииие замечательные Люмьер и Когсвооорт
спсибо-спасибо-спасибище тебе огромное!!!)))))))))))))
а мне теперь за мой недоромансовый недослэш стыднооооо(За твой слэш тебе стыдно быть не может! Я готова спорить на что хочешь, что он ве-ли-ко-ле-пен!
Блин, как я рада, что тебе понравилось. *вот у меня тоже слов нет, чтоб это выразить*
я его даж не знаю, где выкладывать-то О__________________о
приду к тебе в комменты с фиком![:-D](http://static.diary.ru/picture/1133.gif)
а Когсворт/Люмьер... нуууу диснеевское ОТП)))) мои любимые
флуд рулит^^ а локальные фикатоны и вовсе прекрасны))))
Да ты что! вешай в дайр! Куча читателей будет.
Дааа, локальные фикатоны прекрасны, но мое проклятие "писать на фикатонах только САМЫЕ БЕЗУМНЫЕ пейринги" все еще действует.
нет *ржу))))* распугивать читателей дайра пока рано))))))))))))
в ЖЖ повешу))))
или и правда могу тут, на родине Локального Фикатона)))))))))а ваапще - хочу исчооо!)))) столько безумных пейрингов осталось неохваченными
...и надо уже пойти и дописать!))) а то наконец-то мелькнул у меня в тексте призрак слэша
давай, дописыай. и чтоб слэш перестал быть призрачным.
ха, я только "за" продолжение банкета!
*начинает вспоминать Безумные Пейринги* тоже хочу по Диснею что-нибудь, мммм))))
Даже и не знаю... такой, гм, дружбы, как у Когсворта и Люмьера больше и не припомню... А! ой...
не, ну слушай))))))))))))))))))))))))))))))))) ну я вчера вспоминала про них!!!!))))))))))))))))))) у слэшеров эээ мысли сходятся?
"Дорога на Эльдорадо".
там два главгероя... мммняф. Пейринг)))
Да, в "дороге на эльдорадо" герои - это точно пейринг! очень лирично там все.
А ты виидела "императора"?!!!
еще бы!!!)))) обожаю Куско))))))))) и Измааааа
и диалоги там афигенские))))))
Даа!!! Йес!!! Офигенные!!! "- это был не поцелуй! - твой непоцелуй был премерзкий!!!"
я тоже обожаю Кузко.
"- это был не поцелуй! - твой непоцелуй был премерзкий!!!"
мне еще нравится про "чтобы пожать руки... нужны РУКИ!!!" и такой - ляляляяя)))))
они пееейринг)))))
Ага-ага!!
наши слэшерские люди - в команде сценарииистов))))ну, это как всегда: кто-то видит слэш, а кто-то - трогательную дружбу
ну, это как всегда: кто-то видит слэш, а кто-то - трогательную дружбу
А как же непоцелуи?!!!
*шепотом* они.. они слэшатся... папа Кёи/папа Харухи... и согревающая мазь. Ох, черт. я аццкий афтар...
Жги! Жги, аццкий аффтар!!! *прыгает от радости*
чорд, я сама уже в них всерьез верю как в пару!!!))))))))))))))))
Это же невооруженным глазом видать!
ооо))) в аниме такое вообще часто
но я определенно хочуууу про Кузко!...)))))
последняя страница осталась. флаффофинальный эпилог)))))))))))))) чорд, я сама уже в них всерьез верю как в пару!!!))))))))))))))))
Фуфааааечка! допииисывай! чтоб я прочитать успел!
А аниме полно намеков, но чтоб в диснеевском мультике!
Агааа! *с замиранием ждет*