целая рецензия)) ну клёво же)))
я, на самом деле, эту сказу долго и упорно придумывала — и хорошо, что написала. про Абвениев как-то негустно в фэндоме, хотя такая тема же классная)
"Черный ворон сквозь белое облако глянет…"Это гость лишь запоздалый у порога моего,
Гость какой-то запоздалый у порога моего,
Гость - и больше ничего.
Э.По. "Ворон"
О фике Hahnenfeder (Джайа) "Сестра, брат и их гости".
В последнее время ловлю себя на том, что пытаюсь выявить в фиках некие общие закономерности, найти сквозные темы, обнаружить точки соприкосновения образов. Очень интересной показалась мне в этом плане тема птиц.
читать дальшеКанонная предопределённость данной темы очевидна. Кроме того, птица – очень ёмкий, многозначный символ в русской и мировой культурной традиции. И, естественно, среди птиц, «поселившихся» на фанонных страницах, на первом месте – ворон.
У разных народов, в разных религиях этот образ неоднозначен: от порождения потусторонней тьмы до воплощения солнечного добра, от зловещего вестника грядущих бедствий и смертей до символа неумирающей надежды. Но практически везде ворон – вещая птица, наделённая особой мудростью и пророческим даром. В фике «Сестра, брат и их гости» образ ворона овеян тайной, окружён мистическим ореолом, он предстаёт в тексте вестником богов, спутником Абвениев.
Символично само название фика. С одной стороны – сестра и брат (крепость людских семейных уз), с другой – их гости (незыблемость высшего покровительства смертным). Соединительный союз «и» в заглавии сближает заявленных героев и в то же время разделяет их. Но в Ночь Излома два начала, человеческое и божественное, нерасторжимы – как непоколебимое единство земного и небесного.
Ночь Излома… У каждого народа есть такие дни – а чаще ночи, – когда истончается ткань мироздания и готовы рухнуть границы между мирами, впуская в нашу жизнь чужие и далеко не всегда добрые силы. В такие мгновения и нужна смертным помощь богов.
Иными предстают в Изломные Ночи пространство и время. В тексте есть упоминание, что отец Мэрион и Колина отсутствует уже несколько дней и сегодня – «крайний срок» его возвращения. Здесь звучит мотив временнОго рубежа: истекает отведённый срок для людских дел, подходит к концу и высший срок – настаёт Излом.
Необычным, многомерным видится в фике и место действия. Дом героев расположен «далековато от ближайшей деревни, да и от больших дорог тоже». Эта нарочитая удалённость словно обнажает сами основы бытия: нет более никого и ничего – только «сестра, брат и их гости». Человек – и неузнанное до поры божество под крышей его дома.
Интересно, как организует автор в тексте художественное пространство. Есть дом – двор – забор с запирающимися воротами. Это своего рода внутреннее пространство – огороженное, защищённое. Но есть и пространство внешнее: дорога за воротами, лес. Именно оттуда, извне, приходят в дом гости. Точнее, они не приходят – их приводят. И здесь особенно важна роль ворона.
Нельзя не отметить, что в мифологии многих народов ворон является посредником между мирами и стихиями. Вспомним, как появилась птица в доме: ворона, «неудачно повздорившего с сородичами», подобрал и вылечил Колин. Он держал Одноглазого в сарае – именно там Мэрион, разыскивающая брата, встречает первого гостя. Колин, решив выпустить поправившуюся птицу на волю, уносит ворона в лес, и на опушке происходит встреча со вторым гостем. В обоих случаях дети сталкиваются со странниками, будто следуя за вороном. Взятая извне в обжитое пространство птица будто предвещает появление в доме гостей – чужаков «со стороны».
Примечательно то, что Мэрион – девочка, которой судьбой предначертано вести дом и заниматься хозяйством, – не покидает двора. Колин же – мужчина, у которого в жизни другое предназначение, – выходит за грань домашнего круга. Также важно, что границы абсолютно чуждого пространства мальчик не пересекает: он «остановился на опушке».
Общность пути навстречу судьбе подчёркивается и близостью словесных оборотов: сестра боится «бродить по двору поздним вечером без фонаря», брат опасается ходить «по темноте в лесу и без фонаря». Здесь также обращает на себя внимание повторяющееся «без фонаря» – это не только выполнение отцовской воли «пореже» им пользоваться, но и сгущение того мрака, разогнать который люди не в силах. Недаром всё происходящее освещает лишь «тусклая луна». Но с темнотой в комнате спорит огонь домашнего очага – может быть, он и даёт тот свет, который единственный нужен людям в Изломную Ночь?
У этого очага, разожжённого в гостеприимном доме, проводят ночь загадочные путники. Думаю, что Мэрион и Колин дали приют Литу и Анэму. Первый бородат, наделён «гулким голосом» и будто спит «с открытыми глазами», оцепенев поистине в каменной неподвижности. Второй непоседлив и насмешлив; в его руках – «засаленные карты», которые он непрерывно тасует, подбрасывает, ловит. И будто от порыва ветра они «разлетелись по всей комнате – как назло: под лавки залетели, в темные углы, еще куда…» Думаю, не зря автор дважды повторяет в этих строчках однокоренные глаголы, позволяя читателю безошибочно «опознать» владыку Ветров. Кроме того, чтобы исчезли последние сомнения, глазами Колина нам дано увидеть у бродяги «гриву блестящих чёрных волос» вместо «седых клочьев». Кстати, мне кажется, что само слово «бродяга» – а именно так мысленно называют этого путника брат и сестра – автор выбрал для именования Анэма очень удачно: кто есть ветер, как не вечный бродяга по путям небесным и земным?
В волшебную Ночь Излома боги защищают и оберегают смертных – и не столько в благодарность за гостеприимство, сколько из желания «просто помочь». Бородатый странник, который всё время находился в избе, на глазах сестры и брата и, казалось, был погружён в дрёму, помогает отцу ребятишек избежать смерти, спастись от разбойников и даже вернуть украденное.
Ворон же, будто исполнив предначертанное, исчезает из жизни детей – его забирает с собой бродяга (кто бы сомневался, что птица последует именно за хозяином Ветра!).
Автором определён жанр фика – сказка. Но сказка, как мы помним, «ложь, да в ней намёк». На что же «намекает» читателю сказка «Сестра, брат и их гости»? Возможно, на то, что в жизни так тонка грань между реальностью и волшебством? Что судьба каждого из нас сопричастна божественному чуду? Что, может быть, стоит в Ночь Излома распахивать дверь любому путнику? Кто знает, какие нездешние дороги привели его под твой кров…
(В заголовке строка из стихотворения Б.Окуджавы. Стихотворение Э.По "Ворон" цитируется в переводе М.Зенкевича.)
Для Обзоров:
читать дальше
-
-
12.02.2013 в 23:05-
-
12.02.2013 в 23:10