[solitary-cyclist]

Третья сказка из книги Питера Кэшорали «Волшебные сказки. Традиционные истории, пересказанные для геев» (Peter Cashorali "Fairy Tales. Traditional Stories Retold for Gay Men", Harper SanFransisco, 1995). (Остальные — по тэгу)).
Источник сюжета тут очевиден.
Переводят  господин в клетчатом,  Графиня Ллойд и  Yves_.
Переводчицы никакой выгоды не извлекают)

Король-клёст

Жил-был юноша по имени Кристофер, который обладал идеальным носом, сражающей наповал улыбкой, а волосы у него были золотыми и кудрявыми, словно солнечные блики на море. Он был самым красивым юношей в деревне, а те её жители, которые повидали мир, клялись, что он был самым красивым юношей в любой деревне. Кристофер не стал бы спорить — разумеется, он был неотразим. А вздохи девушек, когда он проходил мимо, были словно его музыкальное сопровождение. А ещё так вышло, что многие юноши тоже вздыхали, когда он проходил мимо. Хотя ему не хотелось этого признавать — и он не признавал — эти звуки звучали для него слаще. Ну, если Кристофер себе не признавался, то, по его мнению, и другие не должны были замечать. И он пускал в ход кулаки, чтобы сменить эту тему, едва она всплывала. Также он пускал в ход кулаки, чтобы остудить пыл любого юноши, который хотел бы зайти дальше, чем вздохи. Такое положение давалось ему не без труда, но только так он чувствовал себя спокойно. И так как Кристофер не намеревался что-то менять, он часто дрался.
Слух о красавце Кристофере дошёл до могущественного короля. И однажды в дверь Кристофера постучали. Это был король, который явился проверить, правдивы ли слухи.
— Кристофер, — сказал король, — одаривая его улыбкой, ценой в целое состояние. — Позволь мне перейти прямо к делу. Я ищу себе спутника. И я уверен, что это ты. Оставь эту деревню и перебирайся ко мне. Мы заживём вместе такой жизнью, о которой другие только мечтают.
Он и сам был красивым мужчиной, но красота уступала его благородству, а благородство — добродушию.
Но Кристофер вовсе не оказался на седьмом небе от счастья. Он побледнел, затем покраснел, затем потемнел лицом от того, что ещё один мужчина сделал ему подобное предложение. И где! Прямо на пороге! Там, где все могли услышать. Конечно, он не врезал королю, хотя именно это было первым порывом, а так как во втором порыве он раньше не нуждался, то растерялся, не зная, что делать.
Как раз в этот момент красная птица прилетела на сосну во дворе. Это был клёст-еловик, который питается семенами из сосновых шишек. Семена сосны очень трудно достать, и у птицы развился клюв, подходящий для этого дела: верхняя часть его изгибалась в одну сторону, а нижняя в другую. Кристофер указал на птицу:
— Это ты, — огрызнулся он: — Король-клёст.
Под этим он подразумевал, что клюв у птицы не был нормальным, и так же не был нормальным и король. Затем Кристофер с силой захлопнул дверь. Король стоял на крыльце и смотрел на птицу, с которой его сравнили. Она как раз доставала семечку из сосновой шишки своим крючковатым клювом. Тогда он сказал закрытой двери:
— Хорошо, Кристофер.
И пошёл своей дорогой.
Как раз в то время родители Кристофера, с которыми он жил, решили продать дом и на эти деньги переехать на побережье в тёплые края.
— Мы не сможем ни взять тебя с собой, ни позаботиться о тебе. Так что мы решили отдать тебя в подмастерья первому, кто обучит тебя ремеслу.
В этот момент мимо шёл попрошайка. Он подслушал разговор.
— Почему бы вам не отдать его мне в подмастерья, — предложил он.
От его одежды остались одни лохмотья, но казалось, что недостатки его одежды искупались смекалкой.
— Я принадлежу к очень старой и почётной профессии, которая процветает при любом состоянии экономики. Подумайте сами: лишь немногие попрошайки становились адвокатами или брокерами, но сколько же брокеров или адвокатов стали попрошайками.
Ну, это родителям Кристофера показалось разумным. Всё равно их утомило высокомерное поведение сына, как и все те драки, в которых он участвовал. И они подумали, что попрошайничать — это то, что ему нужно. Так что они препоручили Кристофера попрошайке, благословив, продали дом и уехали.
Кристофера не очень обрадовался тому, как всё обернулось, но что он мог сделать! Работу найти было нелегко, а попрошайка, конечно же, будет его кормить.
Они вместе вышли на дорогу и отправились в путь. Когда они вышли на развилку, попрошайка обернулся к нему и сказал:
— Ну, Кристофер, посмотрим, как ты будешь просить милостыню. О, но я забыл! Для начала ты должен выглядеть как попрошайка.
И Кристоферу пришлось лечь в пыль и кататься до тех пор, пока одежда его не испачкалась, а золото его волос потускнело. Тогда попрошайка спрятался за анисовый куст.
Первым по дороге прошёл лучший друг Кристофера.
— Джим, — сказал Кристофер и с уверенностью подошёл к нему, — Джимми, дружище, я теперь работаю попрошайкой. Как насчёт пары лишних монет?
Но к великому удивлению Кристофера его друг одарил его лишь хмурым взглядом и прошёл мимо.
Второй по дороге шла девушка, которая громче прочих вздыхала по Кристоферу.
— Дебби, — сказал Кристофер, вложив в это всё своё обаяние, — я начинаю захватывающую карьеру попрошайки. Подкинешь пару монет на удачу?
Дебби только поморщила нос, как от неприятного запаха, и пошла своим путём.
Третьим по дороге шёл юноша, который устал просто вздыхать по Кристоферу и однажды позвал его на свидание. Королём он не был, так что ему просто дали в зубы в ответ.
— Алекс, — скромно сказал Кристофер, — я теперь попрошайка. Дашь немного мелочи?
Что ж, не то, чтобы Алекс обрадовался встрече, но отвращения не испытал. Он достал монетку из кармана и протянул Кристоферу.
— Удачи, — сказал он и ушёл.
Попрошайка вышел из-за куста.
— Одна монетка за утро? — заметил он, пряча её в карман. — Не впечатляет. Видимо, ты не способен попрошайничать.
Вдвоём они вышли на дорогу и побрели к дому попрошайки.
На своём пути они встретили апельсиновые рощи. Кристофер в жизни не видел таких роскошных апельсинов. Он спросил:
— Кому принадлежат эти рощи?
— Ими владеет Король Клёст, — громко ответил попрошайка, прибавив шаг. Кристофер пошёл быстрее, чтобы не отставать. — Эти рощи, и следующие, и те, что за ними.
Через некоторое время они подошли к процветающему городу. Кристофер никогда не видел таких чистых и уютных домов. И он спросил:
— Кому принадлежит этот город?
— Им владеет Король Клёст! — вскричал попрошайка и бросился бежать. И Кристофер побежал за ним, чтобы не отстать. — И этот город, и следующий, и тот, что за ним.
Они подошли к опушке леса, который протянулся с одного конца света до другого. Кристофер, которому никогда леса не нравились, спросил:
— Кому принадлежит этот лес?
— Им владеет Король Клёст, — взревел попрошайка. — Может этот лес где-то и кончается, но никто точно не знает, где.
И с этими словами он подхватил Кристофера под руку и помчался в лес, словно на свадьбу опаздывал.
Кристофера увлекали всё глубже, и глубже, а потом ещё глубже в лес. Когда попрошайка наконец отпустил его, они уже стояли перед хижиной, затерянной среди деревьев. Стены заросли мхом, поганки облепили крышу. В окнах не было стёкол, только паутина.
— Кому принадлежит эта хижина? — грустно спросил Кристофер, уже догадываясь об ответе.
— Мне, — ответил попрошайка, — а теперь и тебе.
— Есть ли какая-нибудь еда? — поинтересовался Кристофер, проследовав за ним внутрь.
— Какая-нибудь еда! — засмеялся в темноте попрошайка. — На ту монетку, которую ты заработал? Нет, дружок, здесь тебя ждёт работа.
Он зажёг свечной огарок. Кристофер увидел, что хижина полна цветов. Огромные кучи цветов в белых пластиковых корзинках. Всё, что растёт в садах, полях и на обочинах.
— Раз уж попрошайка из тебя так себе, — продолжил попрошайка, — посмотрим, как ты справишься с составлением букетов. Тогда тебе будет что продать на рынке.
— С составлением букетов? — фыркнул Кристофер. — Даже не думай. Я нарублю дров. Или поохочусь. Или что угодно. Цветы — это женское дело.
— Женское дело? — от ужасного крика попрошайки сотряслись стены. Он закатил рукав и показал Кристоферу свой правый бицепс, вполне впечатляющий. — А это тоже по-женски выглядит?
Затем он врезал Кристоферу по зубам, отчего того пролетел через всю комнату.
— А теперь за работу! — заревел попрошайка. — И уж постарайся, чтобы твои букеты были изящными, утончёнными и чтоб цены им не было.
И он дал Кристоферу несколько плетёных корзинок в форме кроликов и уточек. Кристофер принялся за дело со всем прилежанием.
На следующее утро его с букетами отослали на рынок. Он был слишком неловок, продавая их, и дело не пошло. На самом деле, он продал только один — богатому пожилому господину, который колебался, пока Кристофер, отчаянно желая продать хоть что-то, не улыбнулся и не заговорил с ним.
День прошёл, и, когда рынок закрылся, Кристофер стал складывать товары, и в этот момент мимо прошёл здоровяк в каске и грязной рабочей одежде. Он был очень пьян. Когда он увидел товары Кристофера, он засюсюкал: «Глянь-ка! Мальчик-цветочек! Разве он не самое миленькое создание на свете?» Он загоготал, как будто смешней его шутки не было ничего. А потом он свалил все букеты на землю и растоптал их.
Кристофер пытался остановить его, но был настолько обескуражен, что здоровяк схватил и его, отшвырнул его и избил. Кристофер хромая поплёлся в дом попрошайки без цветов и лишь с одной монеткой в кармане.
— Я смотрю, продавать цветы — это слишком сложно для тебя, — заметил попрошайка. — Ну, ты себя не чувствуй полным неудачником. Могу тебя обрадовать: я раздобыл для тебя место в королевском замке. Ты будешь уборщицей.
Кристофер был слишком уставшим и разбитым, чтобы задавать вопросы, не было ли случайно вакансии конюха или охранника. Вместо этого он укрылся в углу и мгновенно уснул.
Поутру он пришёл в замок. Ему поручили драить полы, а так как замок был огромным, то полов там было предостаточно. Все другие уборщицы были крупными мощными женщинами за пятьдесят. Они были возмущены тем, что Кристофер оказался среди них..
— И не стыдно?! — спрашивали они, кругом обступив его, каждая при этом стояла уперев огромные красные кулаки в бока. — Увалень такой, а делаешь женскую работу. Найди-ка ты занятие для мужчины.
Они пнули ведро Кристофера, набросали комков пыли туда, где он только что помыл. В общем, коллеги они оказались так себе. Единственным приятным человеком был кондитер, который из симпатии к Кристоферу и угостил его профитролями и капучино на перерыве. Он всячески поддерживал Кристофера.
— Не позволяй им подрезать твои крылья, — сказал он Кристоферу. — Хочешь быть уборщицей, дорогуша? Так иди туда и будь ею. Или прачкой. Или дояркой. Иди и делай.
Кристофер был очень благодарен ему за доброту.
Итак, с поддержкой кондитера Кристофер смог продолжить работу. Он работал каждый день бок о бок с другими уборщицами, намывая полы разных комнат. Вечером он забирал заработанные деньги и объедки домой в хижину попрошайки. Он не мог не упрекать себя: «Какой я был дурак, что отверг Короля Клёста», — жаловался он, идя через лес. «Жил бы сейчас в замке, а не мыл там полы, и возвращался бы домой по вечерам к тому, кому нравлюсь, а не к этому попрошайке, от которого и слова доброго не дождёшься». Но ничего тут уже было не поделать.
Однажды утром, когда Кристофер был в замке, ему сказали, что вечером намечается грандиозный бал, а так как другие уборщицы уже были при делах, ему придётся самому до блеска натирать весь чёрно-белый мраморный пол в бальной зале. Он немедленно приступил к работе, но бальная зала была такая огромная, что казалось, будто он никогда не сумеет вычистить её. Кондитер, поглощённый работой на кухне, не мог развлекать его закусками и сплетнями, и Кристофер совсем потерял ход времени. Когда же он наконец закончил натирать последний белый квадрат в самом дальнем углу залы, люстры вдруг зажглись, великолепные арочные двери залы отворились, и гости стали прибывать.
Прелестнейшие женщины в переливающихся одеждах входили рука об руку, и красивые мужчины в смокингах целовали друг друга в знак приветствия. Красивые женщины в смокингах целовали друг друга в знак приветствия, и прелестнейшие мужчины в переливающихся одеждах входили рука об руку. Все они были рады видеть друг друга, и восторженный смех вспыхивал и угасал. Играли музыканты, и мимо проносились высокие и узкие бокалы шампанского. Кристофер стоял в углу, наблюдал и мечтал присоединиться к ним. К своему огорчению в одном из гостей он узнал Алекса — Алекса, которого Кристофер ударил. Алекса, который дал попрошайке-Кристоферу монетку. Алекса, который, кажется, был тут почётным гостем, которого все обнимали, целовали и сердечно приветствовали. И вот появился король.
О, каким же красавцем он был в шёлке и бархате и с золотой короной на голове! Но красота уступала его благородству, а благородство — добродушию. Прошло мгновение и ещё не началось второе, как Кристофер впал в уныние. «Я бы отдал что угодно, — тоскливо подумал он, — лишь бы быть гостем этого короля». В ту же секунду король повернулся к нему, и Кристофер увидел, что это был не кто иной, как Король Клёст. Больше всего на свете Кристофер желал поднять одну из тех чёрных мраморных плит и провалиться под неё со всеми своими лохмотьями, грязными волосами и ладонями поломойки. Но было слишком поздно — Король Клёст уже увидел его и шёл к нему через всю залу. Король протянул руки и улыбнулся.
— Не бойся, — сказал Король, взяв ладони Кристофера в свои. — Я тот попрошайка, к которому ты пошёл в ученики. Я тот джентльмен, что купил твои цветы. Я тот работяга, что растоптал их. Я кондитер, который подбадривал тебя, когда никто другой не хотел тебе и доброго слова сказать. Я поступил так, потому что я люблю тебя и потому что я видел, как много тебе нужно узнать, прежде чем ты выйдешь из шкафа.
Кристофер не мог смотреть ему в глаза.
— Я был трусом и рабом страха всю мою жизнь, — тихо сказал Кристофер. — Наверное, лачуга в лесу — это лучшее место для таких, как я.
— Мой дорогой друг, — рассмеялся Король Клёст, опустив руки на плечи Кристофера, — ты поступил ко мне в ученики, и твоё обучение только началось.
И Король вывел Кристофера в залу, чтобы познакомить с другими гостями.